Кстати, почему в англоязычных странах наибольшей популярностью среди восточноазиатской эмиграции пользуются именно естественнонаучные факультеты? Ответ прост: там работать надо много, а типичный коренной американец работать-то головой, в общем-то, особо не приучен, он ведь в школе больше спортом занимается да романы крутит. Есть, конечно, и исключения, но эти исключения – талантливые коренные американцы – обычно идут на медицинский или юридический факультеты, то есть туда, где после окончания они почти наверняка будут заколачивать длинный-предлинный доллар. Иммигранту же поступать на юридический или медицинский непросто: там требуется хорошо подвешенный язык, и «лица коренной национальности» имеют, таким образом, естественные преимущества перед иммигрантами. Так что отсутствие белых американцев (австралийцев, канадцев и т.д.) на естественнонаучных факультетах объяснимо: ленивое местное большинство учиться, особо не напрягаясь, чему-то гуманитарному или общекоммерческому, способные местные честолюбцы обоего пола землю роют на юридическом и медицинском, а тем временем у синхрофазотронов и суперкомпьютеров сидят ребята из Восточной Азии.

Однако само невероятное обилие студентов из Восточной Азии в западных университетах однозначно говорит, что в этих странах, в том числе и в Корее, отношение к образованию совершенно особое. На корейский язык не переведешь русское выражение «Шибко грамотный». То есть, конечно, перевести можно, но вот беда – комплимент получиться.

Корни у этой системы отчасти практические. На протяжении тысячелетий чиновничий аппарат комплектовался через систему государственных экзаменов на чиновничьи должности. Чтобы сдать такой экзамен, надо было немало попотеть, однако успех гарантировал хорошую должность, приличный доход и всеобщее уважение. Со временем это уравнение «хорошее образование = хороший доход = общественный престиж» стало частью традиционного мировоззрения.

Да и в наш дни образование по-прежнему важно с прагматической стороны, хотя прагматической стороной дело, конечно, не исчерпывается. Для того, чтобы получить хорошую работу, нужно обязательно окончить хороший университет. В перворазрядную фирму выпускнику плохого университета не попасть, а во второразрядной фирме – и зарплата всю жизнь второразрядная, и отношение к тебе со стороны окружающих как человеку второго разряда. Корейское общество иерархично до предела. Вдобавок, оно устроено так, что в нём невозможен любимый персонаж современных западных легенд – гений, изгнанный из школы за неуспеваемость, но потом ставший миллионером или Нобелевским лауреатом. Конечно, и на Западе это всё – в основном легенды, большинство тех, кто был изгнан из школы за неуспеваемость, становится дворниками или просто проводит всю жизнь на пособии по безработице. Однако на Западе подобная карьера, по крайней мере, теоретически возможна. В Корее же у человека, выпавшего из образовательного марафона, шансов нет. Гонка идёт по олимпийской системе, раз проигравший выбывает навсегда. Не будет преувеличением сказать, что в Корее вся судьба человека решается, когда ему только 12-16 лет. Корейская система устроена так, что бывший школьный разгильдяй не станет не только министром или профессором, но и богатым предпринимателем. В лучшем случае ему светит положение мелкого лавочника или второразрядного служащего.

Поэтому и вкалывают корейские школьники как проклятые. Недавно Министерство образования провело обследование, и выяснило, что среднестатистический корейский старшеклассник проводит в школе 11 часов в сутки!

Можно, конечно, сетовать на то, что этот марафон излишне жесток, что он травмирует психику подростков. Не без этого, конечно. Но есть у него и другая сторона: корейцы уже с 12-13 лет приучаются к ответственности, к тяжёлому труду, к дисциплине. Разумеется, это сказывается впоследствии.

С давних времен для Кореи, как и для других стран конфуцианской цивилизации, было характерно крайне уважительное отношение к образованию. Это отношение имело под собой вполне материальную основу: продвижение по чиновничьей лестнице и, вообще, путь к богатству и привилегиям (не единственный, но самый прямой и самый почетный) пролегал через систему сдачи государственных экзаменов на знание конфуцианского канона, а подготовка к этим серьезным испытаниям требовала разностороннего образования. Хотя корейское общество претерпело за последнее столетие огромные изменения, отношение к образованию осталось здесь прежним. В современном корейском обществе университетский диплом является необходимым предварительным условием для вхождения не только в экономическую, политическую и культурную элиту, но и просто в ряды "среднего класса". Человеку без диплома здесь рассчитывать, в общем-то, не на что: в лучшем случае он может надеяться на средний доход и весьма скромное общественное положение, но куда вероятнее, что он всю жизнь будет вкалывать по 10-12 часов в день за мизерную зарплату. Поэтому понятно, что главная задача корейской школы -- готовить выпускников к вступительным экзаменам, удача или неудача на которых в Корее определяет весь дальнейший жизненный путь человека.

В корейской школе учатся 12 лет: 6 лет - в начальной школе, 3 года - в средней, 3 года - в полной средней. Эта система, которая по-корейски часто обозначается формулой "6-3-3", действует с самых первых лет независимости, точнее -- с марта 1950 г. Все три ступени корейского школьного образования четко отделены друг от друга. Школы трех ступеней находятся в разных зданиях и организационно никак не связаны друг с другом. Переход из начальной школы в неполную среднюю, а из неполной средней - в высшую среднюю, является для школьника достаточно серьезным событием, так как он связан с полной сменой всего привычного окружения. До конца шестидесятых прием в школу следующей ступени сопровождался экзаменами и носил конкурсный характер. Так, в 1965 г. только 48,8% выпускников начальной шестилетней школы продолжили свое образование в средней. Разумеется, этот отсев был вызван по преимуществу экономическими причинами (в те времена Корея была очень бедной страной), но все-таки поступление даже в среднюю школу тогда было событием. В 1968 г., однако, экзамены при переходе в среднюю школу были отменены, и в течение последующего десятилетия переход в среднюю школу стал практически автоматическим, так что к 1985 г. уже 99,1 % выпускников начальной школы оказались в неполной средней. Это позволило в 1985 г. начать переход к обязательному всеобщему среднему образованию (9 классов), который был в целом завершен к началу 1990-х гг.

Корейская школьная система по своей структуре и основным принципам функционирования достаточно близка к японской (что вполне понятно) и, отчасти, старой советской, но во многом отличается от американской, на которую она, казалось бы, должна была походить. Корейские школы единообразны, во всех школах преподавание идет по одинаковым учебникам, в соответствии с едиными программами, утверждаемым на уровне Министерства просвещения. Плата за образование в однотипных школах также одинакова по всей Корее. Считается, что все граждане страны должны иметь равные права на получение качественного образования, а создание дорогих элитарных школ неизбежно создаст серьезное неравенство между гражданами в столь важном для Кореи вопросе (впрочем, из этого правила есть несколько исключений, о которых мы скажем ниже). Все учителя должны регулярно проходить обязательную аттестацию, за их уровнем и методикой преподавания следят многочисленные государственные инстанции. Появления контролеров, в том числе и внезапные, обязательные открытые уроки, проверки планов и пособий - все это повседневная реальность корейской школы.

Власти не ограничиваются тем, что строго контролируют единообразие программ, принятых во всех школах страны, равно как и уровень и направленность преподавания. Они идут еще дальше и стремятся не допустить, чтобы между школами существовало слишком явное качественное неравенство в уровне образования. Бывали случаи, когда та или иная школа, в которой подбирался "слишком сильный" педагогический коллектив, переформировывалось решением местных властей, которые считали, что излишняя концентрация хороших педагогических кадров в одной школе неизбежно приведет к тому, что ее ученики окажутся в привилегированном положении при поступлении в университет.

Поскольку главной причиной неравенства в уровне школьного образования, как резонно считают в корейском Министерстве просвещения, является разница в уровне педагогического коллектива, в Корее существует система ротации, в соответствии с которой все учителя государственных школ (на частные она не распространяется) не могут все время работать в одной и той же школе, а периодически переводятся с места на место. Таким образом производится постоянное "перемешивание" учительского корпуса и достигается его примерная однородность по всей стране.

Принцип равенства жестко выдерживается уже на уровне начальной школы. Все дети должны идти в те и только те начальные школы, к которым приписаны их жилые районы. Как уже говорилось, корейская государственная администрация прилагает все усилия, чтобы обеспечить примерно равный уровень образования во всех начальных школах. Однако, существуют и определенные отступления от этого принципа. Дело в том, что, параллельно с дешевыми государственными школами, где плата за обучение носит символический характер, существует и частные начальные школы, образование в которых сравнительно дорогое (около 150 тысяч вон или 130$ за месяц занятий), но, зато, отличается лучшим качеством. В частных школах выше зарплаты учителей, лучше оборудование, кроме обязательных для всех школ предметов, широко преподаются и дополнительные. Во многих частных начальных школах уже в младших классах ведется преподавание английского и иероглифической письменности, которые пока не допущены в программы государственных начальных школ. Количество желающих поступить в частные школы, несмотря на их дороговизну, достаточно велико. Большинство корейских родителей не останавливается ни перед какими тратами, когда речь заходит об образовании их детей. Поскольку желающих попасть в начальные частные школы в два-три раза больше, чем мест в них, выбор счастливцев производится жеребьевкой. Те, кому, в самом буквальном смысле слова, не выпал счастливый жребий, идут в обычные государственные школы.

Второй ступенью школьного образования является неполная средняя школа, обучение в которой длится три года. Школы второй ступени более разнотипны, чем начальные, однако среди них не существует того противопоставления частных и государственных школ, которое характерно для первой ступени. И частные, и государственные средние школы предлагают примерно один уровень образования и взимают примерно одинаковую плату за обучение.

Наиболее престижным видом средней школы является школа с углубленным изучением тех или иных предметов -- специализированная школа. Таких школ мало, и ученики отбираются туда посредством конкурсных экзаменов (для знакомых с советскими и, особенно, постсоветскими реалиями, специально замечу -- экзаменов честных). Подавляющее большинство выпускников начальной школы направляется в ту среднюю школу, к которой приписан их микрорайон, а те из них, кто в силу семейных обстоятельств вынужден в ближайшем будущем идти работать, поступает в технические школы, южнокорейский аналог былых советских ПТУ.

Для перехода в школу третьей ступени (полную среднюю школу), обучение в которой также длится три года, необходимо сдавать экзамены, которые впрочем, не носят конкурсного характера. Поскольку в Корее существует несколько типов школ третьей ступени, перед экзаменом выпускник школы второй ступени должен сделать выбор, в полной средней школе какого типа он хотел бы учиться.

Наиболее престижными опять-таки являются специализированные школы, отбор в которые проводится с помощью сложных конкурсных экзаменов, честность которых жестко контролируется официальными инстанциями. Школы эти появились сравнительно недавно. Все специализированные школы являются школами второй и, чаще, третьей ступени. Младших же школьников, по-прежнему, в Корее предпочитают не расслаивать. Спецшколы немногочисленны, в них учится лишь около одного процента всех старшеклассников. Существует четыре вида специализированных школ: с углубленным изучением иностранных языков (на 1993 г. в Корее было 11 таких школ), естественно-научные (13 школ), художественно-музыкальные (16 школ) и спортивные (11 школ). Создание этих школ является своего рода экспериментом, но, как сейчас отмечают многие, этот эксперимент в целом себя оправдал. Доля выпускников, поступивших в университет (а этот показатель в Корее является определяющим при оценке эффективности работы любой средней школы) у специализированных школ во много раз выше, чем у обычных. Так, в 1995 г. среди абитуриентов, успешно сдавших экзамены в Сеульский Государственный Университет, выпускники специализированных школ составили 16,2%, что особенно впечатляет, если вспомнить, что их доля среди всех выпускников не превышает и процента.

Однако большинство выпускников неполной средней школы поступает не в специализированные школы, а в обычные полные средние школы, которые также бывают двух типов: общие и практические. Каждый выпускник должен решить, какому их этих типов отдать предпочтение, а уж потом он сдает экзамены, программа которых для общих и практических школ несколько отличается.

Общие школы, которых, кстати, заметно больше, являются более престижными учебными заведениями и предназначаются преимущественно для того, чтобы подготовить своих выпускников для поступления в вуз. Внутри этих школ также существует специализация: часть учащихся занимается предметами естественнонаучного цикла, а часть - гуманитарными. Выпускники практических школ, как подразумевается, должны сразу же после окончания учебы идти работать, но на практике многие из них также пробуют счастья на экзаменах в вузы. В зависимости от того, чем будут заниматься их выпускники, практические школы делятся на 5 типов: коммерческие, сельскохозяйственные, промышленные, рыболовно-морские и смешанные. Однако это -- не совсем советское ПТУ, потому что выпускник такой школы имеет не только теоретическую, но и вполне реальную возможность поступить в университет (большинство выпускников практических школ также пытается это сделать).

Корейская система образования складывалась под японским влиянием и поэтому, как ни странно, она весьма напоминает российскую. Казалось бы, какая связь между японской и российской вузовской системой? Самая прямая. И та, и другая в своё время были скопированы с немецкой, а точнее, с прусской. В России стараются замалчивать тот, хорошо известный специалистам, факт, что в первых русских университетах немцы составляли подавляющее большинство преподавателей и администраторов. Первые японские университеты также были созданы хотя и столетием позднее, но всё равно при активнейшем участии немецких советников. Естественно, что в колониальный период корейские университеты были организованы по японскому (читай: немецкому) образцу. Конечно, после 1945 г. их пытались американизировать, но без особого успеха.

В 2000 г. в Корее был 161 университет, в которых обучался 1 миллион 157 тысяч студентов. Кроме этого, в стране действует ещё около сотни т.н. «колледжей» – своего рода неполноправных вузов с двухлетним сроком обучения (из выпускники имеют право, сдав специальные экзамены, перейти на второй или третий курс «настоящего» университета). Подавляющее большинство корейских вузов – частные, государственных среди них только 24. Однако в Корее, в отличие, например, от Америки, государственные университеты ценятся гораздо выше, чем частные, и большинство способных и честолюбивых абитуриентов стремится попасть именно в государственный, а не в частный вуз. Вообще иерархия корейских университетов – тема важная и особая, мы к ней ещё вернемся. Корея занимает пятое место в мире по доле школьников, которые после окончания средней школы поступают в вузы – сейчас таких около половины. Однако это не означает, что поступить в вуз легко. Практически все школьники хотя бы пытаются попасть туда, так что средний конкурс всё равно составляет два человека на место. Это, повторяю, только средний конкурс, в престижных университетах он много выше.

Обучение в университете занимает 4 года, учебный год начинается 1 марта, но интенсивность занятий не очень велика, и корейские студенты, скажем прямо, особо не перерабатывают. Зимние каникулы длятся три месяца, а летние – два. Кроме того, в корейских университетах существует пятидневная рабочая неделя – суббота является выходным днем (стоит напомнить, что в корейских учреждениях, наоборот, суббота – рабочий день). Если сюда добавить ещё и многочисленные фестивали, спортивные мероприятия и прочие культпоходы, то получается, что корейские студенты вообще занимаются менее 150 дней в году!

Корейские университеты вполне оправдывают своё название и действительно являются именно универсальными учебными заведениями. Специализированные вузы (типа советских институтов, ныне сплошь переименованных в «университеты») существуют и в Корее, но количество их невелико, да и статус их, за некоторыми исключениями, не слишком высок. Типичный крупный корейский университет имеет в своём составе десять-двадцать факультетов, которые по американскому образцу обычно называются «колледжами». В некоторых провинциальных университетах факультетов-колледжей может и не быть, и они состоят непосредственно из кафедр. В крупном университете обычно есть факультеты естественных наук, один или несколько инженерно-технических, медицинский, юридический, историко-филологический (иногда может существовать и отдельный факультет иностранных языков), музыкальный, изобразительных искусств. В состав многих университетов входит и факультет домоводства, который предназначен для подготовки особо квалифицированных домохозяек (учатся там в основном барышни из богатых семей). Кроме того, при университете есть обычно и свои научно-исследовательские институты. Отмечу, что то, что в Корее гордо именуют «исследовательским институтом», у нас бы назвали скорее «лабораторией», ведь численность сотрудников в этих исследовательских центрах не слишком велика - - обычно в университетском НИИ около десятка научных работников и 1-2 члена административного персонала.

Как и в России, в корейских университетах существует жёсткая обязательная программа. Многим читателям, наверное, кажется, что иначе и быть не может, но вот в американских вузах, например, студент составляет себе программу сам, его задача – просто набрать необходимое количество успешно сданных зачетов и экзаменов, а по каким предметам и в каком сочетании – это, обычно, его дело. Корейская система куда более похожа на российскую.

Современное корейское общество устроено так, что университетский диплом – необходимое условие удачной карьеры. Обходных путей нет, так что каждый год сотни тысяч корейцев пытаются стать студентами. Удача ждёт далеко не всех, и не удивительно, что все, связанное с университетами, окружено в Корее таким уважением.

Университетские годы – совершенно особое время в жизни корейца или кореянки. Хотя сейчас Корея и занимает пятое место в мире по доле выпускников средней школы, которые получают высшее образование, это не означает, что попасть в университет легко. Наоборот, средний конкурс в вузах составляет два человека на место, а в ведущих университетах он куда выше. Диплом хорошего университета в Корее – непременное условие удачной карьеры в любой области, так что школьники прилагают для поступления в университет невероятные усилия. Корейская система поступления устроена так, что и блат, и папины денежки тут практически бессильны, и для успеха абитуриенту приходиться работать буквально дни и ночи.

Однако успех открывает немалые возможности, и понятно, насколько гордятся своей удачей те, кому удалось попасть-таки в университет, особенно – в престижный. В то же самое время по неписаной традиции в университетах студенты как бы расслабляются после тяжёлого и многолетнего абитуриентского марафона. По сути, для большинства корейцев университетские годы – это короткий глоток свободы. Позади остаётся школа с её огромными домашними заданиями и отчаянной, выматывающей зубрёжкой. Впереди, как все хорошо знают, университетских выпускников ждёт работа в компаниях, где тоже особо не расслабишься (10 часов работы в день, 1 выходной в неделю, 5 дней отпуска в году). Поэтому и стараются студенты провести эти четыре года повеселее, тем более, что отметки на их будущее особого влияния не оказывают. Не важно, как ты учился, важно – в каком университете. Профессора, в общем, относятся к подобной позиции с пониманием, и не очень докучают студентам своими требованиями. Как недавно заметила профессор из престижного женского университета Ихва: «Я не могу требовать от студенток, чтобы они много занимались. Они все помнят, как родители говорили им в школе: «Сейчас, конечно, тяжело, но вот в университете отдохнете!». Таковы уж наши традиции…»

Действительно, для большинства студентов активное участие во всяческих клубах и кружках является куда более важной частью университетской жизни, чем собственно занятия. Количество кружков в корейских вузах поражает: альпинизм и макроме, традиционное пение пхансори и каллиграфия, китайская кулинария и французская философия – всё это изучается на многочисленных самодеятельных кружках и семинарах. Огромное значение имеет деятельность студенческого самоуправления, а Студсовет – это немалая сила, вполне сравнимая по своему значению с ректоратом. Председатели студсоветов выбираются ежегодно, и за ходом этой избирательной кампании внимательно следят вполне серьёзные политические обозреватели. Это и понятно: до недавнего времени корейские студенты отличались крайним радикализмом, обычно – марксистского толка, и их очередные демонстрации могли порою просто парализовать нормальную жизнь в Сеуле. Сейчас интерес к политике во многом утрачен, и большинство студентов предпочитают занятия кружков и вечерние попойки дракам с полицией, однако и поныне левые задают тон в университетской идеологической жизни.

Для студентов университетов, особенно крупных, характерен пылкий «университетский патриотизм». Те связи, которые завязываются в университетские годы, в Корее имеют особое значение и сохраняются на всю жизнь. По корейской традиции выпускники одного и того же университета обязаны оказывать друг другу всяческое содействие, даже если они не были знакомы в университетские годы.

Каждый университет имеет свои тщательно оберегаемые традиции студенческой жизни, свой ежегодный фестиваль, культ основателя и прославленных выпускников, свой герб, девиз и символ. Девизом университета обычно служит какое-нибудь древнекитайское изречение (древнекитайский и поныне воспринимается в Корее как язык высокой и классической культуры). Иногда, впрочем, можно встретить и девизы на корейском, английском и даже латинском или греческом языках. Символом университета является какое-либо животное или растение. В своеобразном «университетском зоопарке» можно увидеть самых разных животных – орла (символ Университета Ёнсе), тигра (Университет Корё), черепаху (Университет Кёнги), и даже жёлтую (да, именно и только жёлтую!) корову (приверженностью к жёлтой корове знаменит Университет Конгук) или мифического дракона (Университет Чунъан). Растительных символов много меньше, и они чаще встречаются у женских университетов. Так, Университет Ихва сделал своим символом цветок груши (само название университета в переводе с древнекитайского означает «грушевый цветок»).

Кульминацией студенческой жизни служит фестиваль, который проходит раз в году. В большинстве университетах его проводят осенью, с тем, чтобы дать возможность получше приготовиться к нему и первокурсникам, которые в Корее поступают в университеты не осенью, как в России, а весной. Фестиваль этот представляет из себя грандиозное мероприятие, которое длится обычно около недели. Разумеется, занятия в университете на это время прекращаются.

Другая традиция – это туристские поездки всей группой в горы или к морю на несколько дней. Называются они MT, от английского membership training, что я бы несколько вольно перевёл как «воспитание коллективного духа». Кстати, эти поездки тоже организуются в учебное время и с согласия администрации. У каждого университета или факультета есть свои традиционные места для таких путешествий.

В студенческой среде восьмидесятых годов тон задавали политические активисты, участники многочисленных подпольных марксистских кружков. В те времена студенты отдавали политической деятельности больше сил и времени, чем собственно учебе. Впрочем, даже тогда многолюдные демонстрации проходили на удивление спокойное: студенты не только не переворачивали машины и не били стёкол, но даже старались не создавать лишних помех дорожному движению. Кризис и распад мировой системы социализма в начале девяностых годов, равно как и успехи демократизации в самой Южной Корее привели к тому, что левые симпатии стали быстро исчезать. В конце девяностых марксистские организации продолжали свою деятельность в университетах и были там по-прежнему довольно заметны, но занятия секций аэробики или просто шумные попойки стали находить больше поклонников, чем демонстрации или заседания кружков по изучению коммунистической литературы

Нельзя, впрочем, переоценивать глубину политизации корейского студенчества даже в восьмидесятые годы, когда во многих университетах студент, не участвовавший в антиправительственных демонстрациях или открыто заявлявший о приемлемости капитализма, если и не становился изгоем среди своих товарищей, то уж наверняка имел проблемы в отношениях с ними. Даже в те времена окончание университета почти всегда означало отход от какой бы то ни было политической деятельности. Радикализм проходил с поступлением на работу или, для женщин, с замужеством, и уже через несколько лет после выпуска от былых настроений не оставалось и следа – по крайней мере, внешне. Правительство, равно как и «компетентные органы» уже в семидесятые годы относились к этому с определённым пониманием, молчаливо признавая правила игры. Участие в студенческих бунтах рассматривалось как неизбежные грехи молодости и чаще всего оставалось без последствий в том случае, если бывший студенческий активист по окончании университета не занимался ничем неблагонадежным.

Итак, корейский университет – место не столько учёбы, сколько коллективного времяпрепровождения. Именно в этой совместной деятельности возникает и сплачивается тот дух университетского коллективизма, который остаётся в корейцах на всю жизнь. Ну а учёба? Учёба может и немного подождать...